Эта сказка - о тебе...
Название: Алхимики
Размер: мини
Жанр: general
Рейтинг: PG-13
Предупреждение: Кроссовер со "Стальным алхимиком"
Краткое содержание: В бою алхимики враждующих сторон очень редко сталкиваются друг с другом...
читать дальшеНад городком медленно-медленно розовеет небо. Наверное, сейчас около семи, думает Ротгер – ему не хочется лезть в карман и доставать часы. Он предпочитает полагаться на собственное чувство времени, которое никогда его не подводило.
Скоро начнется атака войск Драхмы. Издалека кажется, что город пуст, да так оно и есть: в засаде оставлен всего один полк и два государственных алхимика – он сам и Луиджи Джильджи. Но в Западном штабе знают, что делают.
Глухо ухает первая пушка с той стороны. Наконец-то началось. Ротгер улыбается. Ему нравится бой, и нравится свое в нем участие. Он легко поднимается и танцующей выходит из дома.
Пора размяться.
Утренний тонкий ледок хрустит под ногами, пока Ротгер идет по улице. В руке он сжимает кортик, трансмутированный из какой-то вовремя попавшей под руку железки. Ротгер не любит использовать алхимию против обычных людей, наблюдать, как камни сыплются на их головы, как кислотой оборачивается вода, как огненный ветер сжигает их. Поэтому - кортик.
Алхимики не бессмертны, но Ротгеру всегда удивительно везло: дожив до тридцати лет, он не получил ни одной серьезной раны. Сам он смеется и говорит, что судьба внемлет молитвам его девочек – а их у него целых девять. Об этом знают все в Западном штабе – кто улыбается, кто завидует… ну а Ротгеру просто хорошо рядом с ними. Они тоже любят его – в основном потому, что он никогда не требует многого – только потанцевать иногда, а на деньги, которые получает как государственный алхимик, он покупает им жемчужные бусы.
Мысли Ротгера прерываются стремительно выскочившим откуда-то юношей, почти мальчишкой в серой форме армии Драхмы и еще почему-то в перчатках. У него темно-русые волосы и тонкое лицо. «Дворянин?» - мельком думает Ротгер. В Драхме очень сильна традиция, и в армию зачастую идут младшие сыновья. Но тут ошарашенный взгляд сменяется решительным – и юноша, коснувшись на мгновение стены, бьет в него струей каменной крошки.
Юный алхимик! Что ж, это уже интереснее!
Ротгер легко уворачивается. Юноша не хочет его убивать, только ослепить, сбить с толку. Возможно, это его первый бой, а может, и первый противник. На самом деле, в бою алхимики враждующих сторон очень редко сталкиваются друг с другом. Достойный противник встречается еще реже. Что ж, коли так, разговаривать он будет по-другому! Ротгер отбрасывает кортик, жалобно звенящий на камнях – на лице юноши мелькает озадаченное выражение – и кланяется противнику, прижимая руку к сердцу. Он без перчаток, и алхимический круг, украшающий тыльную строну руки, виден сразу. Юноша чуть бледнеет – должно быть уже понял, на кого нарвался – но упрямо стискивает зубы и кланяется в ответ. Таков неписаный закон встречи двух алхимиков.
И только когда он выпрямляется, Ротгер наносит первый удар. Его любимое оружие – маленькое торнадо – только отбрасывает юношу прочь, вместо того, чтобы ударить о стену. Пронесшийся ветер поднимает пыль, взметает осенние листья и взвивается вокруг мужчины, шагнувшего из того же переулка.
Он одет так же, как и юноша, вплоть до белых перчаток. На вид ему лет сорок, у него короткие светло-русые волосы и шрам на правой щеке – это заметно, когда он поворачивает голову, быстрым взглядом окидывая место действия, подмечая все – юношу, медленно поднимающегося с земли, Ротгера, замершего в стойке напротив и даже отброшенный кортик.
Ротгер быстро просчитывает ситуацию. Если они нападут вдвоем, он не справится – даже если второй не алхимик. Но его задача в том, чтобы задержать основные силы противника, пока Альмейда не перекроет им путь назад. А до тех пор он будет стоять насмерть. Хоть против двадцати алхимиков.
Мужчина, видимо пришедший к такому же выводу, обернулся:
- Руперт, пожалуйста, иди помоги нашим в центре города.
- Но…
- Иди, – с нажимом. – Это приказ.
- Есть!
Юноша отдает честь и ныряет обратно в переплетение улиц. Ротгер провожает его взглядом – и затем переводит его на своего противника. На поясе у него нет кобуры… к тому же приказывать алхимику может только алхимик, да не из последних! Мгновение они смотрят глаза в глаза. Серые – в черные. И – одновременный поклон. Это – не просто равный противник. Это – судьба. Из этой схватки живым выйдет только один.
Первый удар - это подпись. И принадлежит он тому, кого вызвали. Рой льдинок, разворачиваясь острым веером, слетает с руки незнакомца - и разлетается в стороны от порыва ветра. Так вот кто перед ним! Знаменитый Ледяной Алхимик! Во взгляде Ледяного тоже мелькает понимание. Только один алхимик в Западном штабе не носит перчаток. Только один алхимик достаточно бесшабашен, чтобы вызвать на дуэль неизвестного противника.
И только один алхимик может так улыбаться во время боя.
Бешеный.
Один удар следует за другим, все быстрее и быстрее: град, разносимый ветром, превращается в ледяную картечь, лужи замерзают до состояния катка, а потом становится туманом, камни вырываются из-под ног, и встает ледяной стеной вода…
В какой-то момент Ротгер ловит себя на мысли, что их сражение настолько идеально выверено, что напоминает некий танец. Каждое движение подхватывается и возвращается ударом, каждое действие встречает равное противодействие – и так сплетается жизнь и смерть. Так легко и одновременно так сложно Ротгеру не было еще никогда в жизни, но на противниках до сих пор нет ни одной серьезной раны. Они могли бы танцевать и танцевать, до тех пор, пока один из них не упадет замертво, но кто-то ошибется гораздо раньше.
Кажется, что прошли мгновения (или века?), но вот начинают бить орудия около города – и Ротгер облегченно улыбается. Альмейда все-таки пришел.
Во взгляде его противника мелькает обреченное понимание. Их заманили в ловушку, и из нее не выбраться. Остается только отступать, пытаясь вырваться из окружения – и для этого лучше всего подходят алхимики. А самый сильный из них занят сражением здесь. И кто прорвет кольцо?
По соседним улицам спешно отступают, слышны резкие голоса, быстрый шаг сотен солдат, но в переулок не заглядывает никто. Не стоит обычному человеку вставать между сражающимися алхимиками – окажешься между молотом и наковальней – расплющит.
Грохот шагов затихает, но сражение продолжается. И тут, уходя кувырком от пронесшихся в сантиметрах над ним острых осколков льда, Ротгер видит стоящего в конце переулка человека в серой форме. Тонкое, красивое лицо мужчины искажено лютой ненавистью. Он поднимает пистолет – но противники движутся так быстро, что шанс попасть в своего куда больше.
Звук выстрела, отражаясь от каменных стен, звучит неестественно громко. Ледяной вздрагивает, и Вальдес видит расплывающееся на его левом рукаве алое пятно. Подстреленным крылом падает рука, и одновременно ледяная волна, разрушаясь, начинает кусками валиться вниз. Прямо на него.
Дальше все происходит очень быстро. Вальдес понимает – следующая пуля будет уже в него – и прыгает прямо на своего противника, вынося его из-под обрушившейся волны и уходя от пули сам. В полете он видит лицо стрелявшего – на нем удовлетворение медленно сменяется досадой – и мгновенно понимает, что тот не промахнулся в прошлый раз. Он хотел попасть именно в Ледяного. А дальше оставалось только застрелить вражеского алхимика, и дело в шляпе. Никто бы не узнал, как погибли оба.
Камни мостовой неласково встречают их обоих. Ротгер приземляется прямо на Ледяного, вышибив из него весь воздух, и, не теряя ни секунды, вскидывает руку, закручивая воздух самым мощным торнадо. Второй выстрел поглощает ураган, и он же швыряет незадачливого стрелка о стену, словно надоедливую мошку, ломая ему позвоночник, а затем разлетается и наступает тишина.
Ротгер медленно поднимается с земли. Кажется, он сломал пару ребер. Впрочем, это с ним впервые, так что он не уверен в диагнозе. Но, во всяком случае, ему лучше, чем его противнику. Тот при падении ударился головой о поребрик, так что сейчас лежит без сознания. Левый рукав мундира красный от крови, и кажется, она не останавливается.
Что с ним делать?
Алхимиков никогда не брали в плен. В битве они сражались до последнего, а дуэли сейчас случались очень редко. Раньше победивший в ней решал судьбу проигравшего, если тот не сбегал, конечно – в этом не было особого позора. Но никакого особого предписания для подобных случаев не было.
Когда Ротгер вступал в этот бой, он был уверен, что живым выйдет только один. Он был готов идти до конца, как был готов и его противник. Но сейчас, когда тот лежит перед ним, беспомощный и без сознания, Ротгер не может заставить себя хладнокровно добить его. Как не может и оставить тут – даже если его найдут свои, и он будет жив, кто поручится, что среди них не окажется еще одного такого же стрелка?
Ротгер осторожно приседает, кладя правую – здоровую – руку алхимика себе на плечи и выпрямляется. Ребра отзываются болью, но сил дотащить до лазарета у него хватит. Интересно, как отнесется Альмейда к такому сюрпризу?
Размер: мини
Жанр: general
Рейтинг: PG-13
Предупреждение: Кроссовер со "Стальным алхимиком"
Краткое содержание: В бою алхимики враждующих сторон очень редко сталкиваются друг с другом...
читать дальшеНад городком медленно-медленно розовеет небо. Наверное, сейчас около семи, думает Ротгер – ему не хочется лезть в карман и доставать часы. Он предпочитает полагаться на собственное чувство времени, которое никогда его не подводило.
Скоро начнется атака войск Драхмы. Издалека кажется, что город пуст, да так оно и есть: в засаде оставлен всего один полк и два государственных алхимика – он сам и Луиджи Джильджи. Но в Западном штабе знают, что делают.
Глухо ухает первая пушка с той стороны. Наконец-то началось. Ротгер улыбается. Ему нравится бой, и нравится свое в нем участие. Он легко поднимается и танцующей выходит из дома.
Пора размяться.
Утренний тонкий ледок хрустит под ногами, пока Ротгер идет по улице. В руке он сжимает кортик, трансмутированный из какой-то вовремя попавшей под руку железки. Ротгер не любит использовать алхимию против обычных людей, наблюдать, как камни сыплются на их головы, как кислотой оборачивается вода, как огненный ветер сжигает их. Поэтому - кортик.
Алхимики не бессмертны, но Ротгеру всегда удивительно везло: дожив до тридцати лет, он не получил ни одной серьезной раны. Сам он смеется и говорит, что судьба внемлет молитвам его девочек – а их у него целых девять. Об этом знают все в Западном штабе – кто улыбается, кто завидует… ну а Ротгеру просто хорошо рядом с ними. Они тоже любят его – в основном потому, что он никогда не требует многого – только потанцевать иногда, а на деньги, которые получает как государственный алхимик, он покупает им жемчужные бусы.
Мысли Ротгера прерываются стремительно выскочившим откуда-то юношей, почти мальчишкой в серой форме армии Драхмы и еще почему-то в перчатках. У него темно-русые волосы и тонкое лицо. «Дворянин?» - мельком думает Ротгер. В Драхме очень сильна традиция, и в армию зачастую идут младшие сыновья. Но тут ошарашенный взгляд сменяется решительным – и юноша, коснувшись на мгновение стены, бьет в него струей каменной крошки.
Юный алхимик! Что ж, это уже интереснее!
Ротгер легко уворачивается. Юноша не хочет его убивать, только ослепить, сбить с толку. Возможно, это его первый бой, а может, и первый противник. На самом деле, в бою алхимики враждующих сторон очень редко сталкиваются друг с другом. Достойный противник встречается еще реже. Что ж, коли так, разговаривать он будет по-другому! Ротгер отбрасывает кортик, жалобно звенящий на камнях – на лице юноши мелькает озадаченное выражение – и кланяется противнику, прижимая руку к сердцу. Он без перчаток, и алхимический круг, украшающий тыльную строну руки, виден сразу. Юноша чуть бледнеет – должно быть уже понял, на кого нарвался – но упрямо стискивает зубы и кланяется в ответ. Таков неписаный закон встречи двух алхимиков.
И только когда он выпрямляется, Ротгер наносит первый удар. Его любимое оружие – маленькое торнадо – только отбрасывает юношу прочь, вместо того, чтобы ударить о стену. Пронесшийся ветер поднимает пыль, взметает осенние листья и взвивается вокруг мужчины, шагнувшего из того же переулка.
Он одет так же, как и юноша, вплоть до белых перчаток. На вид ему лет сорок, у него короткие светло-русые волосы и шрам на правой щеке – это заметно, когда он поворачивает голову, быстрым взглядом окидывая место действия, подмечая все – юношу, медленно поднимающегося с земли, Ротгера, замершего в стойке напротив и даже отброшенный кортик.
Ротгер быстро просчитывает ситуацию. Если они нападут вдвоем, он не справится – даже если второй не алхимик. Но его задача в том, чтобы задержать основные силы противника, пока Альмейда не перекроет им путь назад. А до тех пор он будет стоять насмерть. Хоть против двадцати алхимиков.
Мужчина, видимо пришедший к такому же выводу, обернулся:
- Руперт, пожалуйста, иди помоги нашим в центре города.
- Но…
- Иди, – с нажимом. – Это приказ.
- Есть!
Юноша отдает честь и ныряет обратно в переплетение улиц. Ротгер провожает его взглядом – и затем переводит его на своего противника. На поясе у него нет кобуры… к тому же приказывать алхимику может только алхимик, да не из последних! Мгновение они смотрят глаза в глаза. Серые – в черные. И – одновременный поклон. Это – не просто равный противник. Это – судьба. Из этой схватки живым выйдет только один.
Первый удар - это подпись. И принадлежит он тому, кого вызвали. Рой льдинок, разворачиваясь острым веером, слетает с руки незнакомца - и разлетается в стороны от порыва ветра. Так вот кто перед ним! Знаменитый Ледяной Алхимик! Во взгляде Ледяного тоже мелькает понимание. Только один алхимик в Западном штабе не носит перчаток. Только один алхимик достаточно бесшабашен, чтобы вызвать на дуэль неизвестного противника.
И только один алхимик может так улыбаться во время боя.
Бешеный.
Один удар следует за другим, все быстрее и быстрее: град, разносимый ветром, превращается в ледяную картечь, лужи замерзают до состояния катка, а потом становится туманом, камни вырываются из-под ног, и встает ледяной стеной вода…
В какой-то момент Ротгер ловит себя на мысли, что их сражение настолько идеально выверено, что напоминает некий танец. Каждое движение подхватывается и возвращается ударом, каждое действие встречает равное противодействие – и так сплетается жизнь и смерть. Так легко и одновременно так сложно Ротгеру не было еще никогда в жизни, но на противниках до сих пор нет ни одной серьезной раны. Они могли бы танцевать и танцевать, до тех пор, пока один из них не упадет замертво, но кто-то ошибется гораздо раньше.
Кажется, что прошли мгновения (или века?), но вот начинают бить орудия около города – и Ротгер облегченно улыбается. Альмейда все-таки пришел.
Во взгляде его противника мелькает обреченное понимание. Их заманили в ловушку, и из нее не выбраться. Остается только отступать, пытаясь вырваться из окружения – и для этого лучше всего подходят алхимики. А самый сильный из них занят сражением здесь. И кто прорвет кольцо?
По соседним улицам спешно отступают, слышны резкие голоса, быстрый шаг сотен солдат, но в переулок не заглядывает никто. Не стоит обычному человеку вставать между сражающимися алхимиками – окажешься между молотом и наковальней – расплющит.
Грохот шагов затихает, но сражение продолжается. И тут, уходя кувырком от пронесшихся в сантиметрах над ним острых осколков льда, Ротгер видит стоящего в конце переулка человека в серой форме. Тонкое, красивое лицо мужчины искажено лютой ненавистью. Он поднимает пистолет – но противники движутся так быстро, что шанс попасть в своего куда больше.
Звук выстрела, отражаясь от каменных стен, звучит неестественно громко. Ледяной вздрагивает, и Вальдес видит расплывающееся на его левом рукаве алое пятно. Подстреленным крылом падает рука, и одновременно ледяная волна, разрушаясь, начинает кусками валиться вниз. Прямо на него.
Дальше все происходит очень быстро. Вальдес понимает – следующая пуля будет уже в него – и прыгает прямо на своего противника, вынося его из-под обрушившейся волны и уходя от пули сам. В полете он видит лицо стрелявшего – на нем удовлетворение медленно сменяется досадой – и мгновенно понимает, что тот не промахнулся в прошлый раз. Он хотел попасть именно в Ледяного. А дальше оставалось только застрелить вражеского алхимика, и дело в шляпе. Никто бы не узнал, как погибли оба.
Камни мостовой неласково встречают их обоих. Ротгер приземляется прямо на Ледяного, вышибив из него весь воздух, и, не теряя ни секунды, вскидывает руку, закручивая воздух самым мощным торнадо. Второй выстрел поглощает ураган, и он же швыряет незадачливого стрелка о стену, словно надоедливую мошку, ломая ему позвоночник, а затем разлетается и наступает тишина.
Ротгер медленно поднимается с земли. Кажется, он сломал пару ребер. Впрочем, это с ним впервые, так что он не уверен в диагнозе. Но, во всяком случае, ему лучше, чем его противнику. Тот при падении ударился головой о поребрик, так что сейчас лежит без сознания. Левый рукав мундира красный от крови, и кажется, она не останавливается.
Что с ним делать?
Алхимиков никогда не брали в плен. В битве они сражались до последнего, а дуэли сейчас случались очень редко. Раньше победивший в ней решал судьбу проигравшего, если тот не сбегал, конечно – в этом не было особого позора. Но никакого особого предписания для подобных случаев не было.
Когда Ротгер вступал в этот бой, он был уверен, что живым выйдет только один. Он был готов идти до конца, как был готов и его противник. Но сейчас, когда тот лежит перед ним, беспомощный и без сознания, Ротгер не может заставить себя хладнокровно добить его. Как не может и оставить тут – даже если его найдут свои, и он будет жив, кто поручится, что среди них не окажется еще одного такого же стрелка?
Ротгер осторожно приседает, кладя правую – здоровую – руку алхимика себе на плечи и выпрямляется. Ребра отзываются болью, но сил дотащить до лазарета у него хватит. Интересно, как отнесется Альмейда к такому сюрпризу?
-
-
27.03.2016 в 22:41Я за него голосовала.И была бы рада продолжению) По-моему, вышло чудесно-
-
28.03.2016 в 06:05-
-
08.04.2016 в 23:56-
-
09.04.2016 в 05:26-
-
23.07.2016 в 12:41